ГЛАВА  3.

«Мои взаимоотношения с другими детьми – обитателями клиники».

         Естественно, что приезжая  в  клинику  мне приходилось общаться не только  с  Таней, Мишей, Ефимом и  Вовой. Ведь  в  клинику приезжало  и  много  других  детей. Правда, среди них  друзей у меня не было, просто были какие-то  недолговременные, часто  вынужденные (для обеих сторон) общения. В  основном  я  общался  со  здоровыми  ребятами. Под  словом «здоровые» я  имею в виду не абсолютно  здоровых  детей, ведь  все  они  были  на  лечении. Я  уже  говорил о том, что,  начиная  где-то  с  1989-го года основной контингент  детей, проходивших лечение в Пятигорской клинике, всё  большее и большее количество  от  общего  числа  всех  пациентов стали составлять дети, проходящие  реабилитацию  после  получения  различных  травм, в особенности  черепно-мозговых. Под словом «здоровые» я имею в виду тех  детей, которые  не  страдали  заболеваниями, связанными  с  нарушением  деятельности  опорно-двигательного аппарата, такими как миопатия и  ДЦП. Притом, практически  всегда  эти  заболевания  являются  врождёнными. Я  это  всё  рассказываю  для  того, чтобы  было  понятно, что  разница  между «здоровыми» и «больными»  детьми  заключается  не  только  в  физическом  смысле, но  и  в  плане  психологии. Поэтому, эта  самая  разница и мешает «здоровому»  и  «больному»  ребёнку  находить  общий  язык, а  тем  более  иметь  какие-то  дружеские  отношения.

Ранее я использовал  такое, как может  показаться, странное словосочетание: недолговременное вынужденное  общение. Что  я  имел  в  виду? В основном, со мной  если  и  общался  кто  из «здоровых» ребят, то  только  по  той  причине, что им на  данный  момент  нечем  было заняться и не с  кем поиграть. Либо со мной общались  ребята, которые  по  своей  натуре  были  спокойными  и  тихими детьми, которых просто  сидение  на  одном  месте привлекало более, чем суетливая  беготня. Вот с такими  ребятами  мне  и  нравилось общаться. Они, как  для «здоровых» детей  были очень  спокойными, а  я, как  для «больного» ребёнка  был  слишком  резв. Все это, в какой-то  степени, если  можно так выразиться, уравнивало шансы  обеих сторон. Да, такие  ребята  готовы  были  общаться со мной, но  ведь они вовсе не были способны на какие-то детские  шалости, безумства, от  них никогда не исходило никакой инициативы в плане того, что мы будем делать дальше. Хотя, признаюсь честно, мне  самому  очень  нравилось  быть  инициатором  плана  действий. А  быть  лидером, когда  ты  только  вдвоём  с  товарищем, тем более, если он тихий  и  нерешительный  человек, не  так  уж  и  сложно. Только  активные  «здоровые»  ребята  меня  всерьёз  всё  равно  не  воспринимали, ведь  я  не  вписывался в подходящие физические стандарты. И вот, будучи таким «изгнанником», я  и  стал  искать  дружественных  отношений  с  такими  же «изгнанниками», чтобы как можно  в  меньшей степени  осознавать  свою бесполезность и несостоятельность. Часто бывало и так, что  некогда мой тихий и застенчивый  товарищ, постепенно ломая и перебарывая  свои  комплексы, начинал  общаться с активными  ребятами, не  ощущая  при  этом    прежней  своей  нерешительности. Как правило, после этого такой тихий  товарищ  прекращал  со мной  всякое общение, ведь  постепенно  такое общение становилось  дурным  тоном  для  новой  его  компании. Вот  так и бывает, встретишь человека забитого  и  забытого, обращаешь  на  него  внимание, начинаешь с ним  общаться, постоянно  подбадриваешь и поддерживаешь  его, не даёшь  скучать, помогаешь ему  обрести  уверенность  в  себе. И  вот, уже  друзья. Всё  вроде  бы  и  хорошо. Но приходит  время, человек  становится  слишком  уверен  в  себе, постепенно начинает считать  тебя  не  достойным  своей  дружбы. А  после  этот  товарищ  начинает  искать  общения  с  более «достойными» людьми. Проходит  ещё  немного  времени, и  в  итоге  дружбе  конец. Это  конечно  хорошо, что  некогда  безынициативный  и  нерешительный  человек  становится  уверенным  в  своих  силах, забывая  о  своих комплексах  и  недостатках, да  только  мне  снова  приходилось  оставаться  в  полном  одиночестве.

Вообще я считаю, что авторитетов в дружбе не должно существовать. Люди, считающие  себя  друзьями  должны  находиться  в  абсолютно  равных условиях. То  есть, никто  не  должен занимать  главенствующее  положение. Лично  я, ещё  с  самого  детства, общаясь с другими  ребятами, старался не обращать  внимания  на какие бы  то  ни  было  физические либо умственные  недостатки. Но, к  сожалению, в  этом  несправедливом  мире  сильные  всегда  навязывали  свою  волю  слабым. А  ведь  вся эта всеобщая мировая несправедливость складывается из суммы  отдельных  несправедливых  деяний, происходящих  в  жизни  каждого  человека. Ещё в детстве  человек  начинает  осознавать, что  в  этом  мире  происходит  очень  много  неприятных  и  нехороших  вещей. Правда, в детстве  всё  намного  проще. А проще  потому, что  маленький  человек  ещё не  узнал  всего  того  зла, которое  происходит  вокруг него, в  целом  мире. Но, ещё, будучи  ребёнком, человек начинает  осознавать, вернее  чувствовать, что  очень  большую  роль  играет  физическая  сила, которая даёт некоторое превосходство. Так, каждый ребёнок старается  показать  свою  физическую  силу  перед  сверстниками, не для  того, конечно, чтобы  добиться, достичь  конкретной  цели, которая бы даровала определённую прибыль, в смысле  власти  или  материальных  ценностей, как  бывает  у  взрослых, а  просто  для  того, чтобы  утвердиться  в  обществе себе подобных, пытаясь  доказать, что  он  сильнее и лучше  других. Естественно, что  стремление к власти и материальным  ценностям  проявляется  у  человека  не  само  по  себе, а зарождается  ещё  в  детстве. Но, наивные  детские  поступки, желания  редко  когда могут кому-то  серьёзно навредить, а стремление к власти и материальным ценностям некоторых представителей  человеческой  расы  нередко  приводило  к  гибели  тысяч, а  то  и  миллионов  людей. Возможно, что  я  стал  говорить о слишком  глобальных  вещах. Но  ведь, если  бы  можно было  ещё в детстве  научить  человека  воспринимать  не  силу, а  другие  более  значимые и ценные  вещи. Но, скорее всего, что, повзрослев, такой  человек  не  сможет  пробиться  в  жизни, которая  проходит  в  жестоком  и  несправедливом  мире. Так  как  физическое  развитие  человека  опережает  умственное, то  до  определённого  возраста, он, далеко  ещё  несформировавшийся  как  личность, способен проявить себя  только в силовом  плане, потому  что  ему  неизвестны  пока  другие  способы  для  завоевания  лидирующей  позиции  в  обществе. Но, к  сожалению, многие  люди, даже  уже  будучи  вполне  взрослыми и сознательными, не понимают, что  сила  мышц  может  быть  побеждена  разумом. Откуда  я  всё  это знаю? Все  мы  родом  из  детства. Я, как и все люди тоже был  ребёнком, правда, не совсем  здоровым. И я прекрасно  помню, что в ораве  детворы  самый главный тот, кто  сильнее  других. И  если  ты  физически  слаб, то  тебе  никогда не быть  лидером. На  мой  взгляд, особенно  интересным  моментом, который  доказывает  тот  факт, что  дети  всех  возрастов  признают в основном, только  элемент  силы, является  отношение  этих  самых  детей к инвалидам. Хочу  рассказать  об этом, поделившись  своим  личным  опытом. Как я уже  говорил, для  детей  главным  авторитетом является сила. Дети  бояться  взрослых, в  основном, только из-за того, что  знают: силы не равны. Представьте  себе, что  произошло бы, если  бы вдруг взрослые  сравнялись  по  силам  с  детьми. Естественно, что  тогда  ни  о  каком  воспитании и речи  бы  не  было. Правда, только за очень редким  исключением, например  10-12-летний  ребёнок, может  иметь физическую силу, равную силе здорового  взрослого  человека, со средним  уровнем  физического  развития. А вот взрослый человек  вполне  реально  может  сравняться  по  силам  с  ребёнком  и  даже  стать  намного  слабее  его. Такая  ситуация  может  возникнуть  в  случае, если  по  той  или  иной  причине взрослый человек станет  инвалидом, либо будучи  инвалидом  ещё в детстве, перейдёт  в  зрелый  возраст. Мне приходилось, будучи уже взрослым  человеком, общаться с детьми, которые  на  какое-то время  оставались под моим  присмотром.