Особого  опыта во взаимоотношениях со здоровыми  детьми у меня  не  было, и всё  по той  причине, что в силу  своего  физического состояния  я  не  воспринимался  этими  детьми  как  некто  равный  им по силе, а значит  был  не  равен  во  всём. Находясь на лечении в Пятигорской  клинике, у меня  была  уникальная  возможность  для  того  чтобы  общаться  самому  как  инвалиду  со здоровыми  детьми, а  также  наблюдать со стороны это  общение на примере  других  детей-инвалидов. Я  делал  много  попыток для того, чтобы наладить  дружеские  взаимоотношения  со  здоровыми  детьми, но, как  правило, редко  что  из этого  выходило. Хотя с умственным  развитием у меня  было  всё в порядке, но для  общения со здоровыми  детьми, прежде  всего, нужна  была  физическая  сила, ловкость. А когда  случается  так, что  инвалид, наделённый  умом  и с хорошим  чувством  юмора, попадает  в  общество здоровых  людей, то  со  временем  он  начинает  их  раздражать, злить. И всё это происходит  не  по  той  причине, что  инвалиду  хочется  кого-то  задевать, просто  он  инвалид  и  по  этой  причине  ни в коем  случае  не  должен  быть  умнее  или  остроумнее  здоровых  людей. Для  того  чтобы  ребёнку-инвалиду  дружить со здоровыми  детьми  и  при  этом  иметь  какой-то  авторитет  нужно  принять  их  правила, которые  заключаются  в  следующих  возможностях: в умении быстро бегать, умении  играть в подвижные игры, умении драться. Естественно, что всех этих обязательных  требований  ребёнок-инвалид  выполнить не может. Конечно, и здоровые  дети  не  всегда  бегают, прыгают. Иногда  и  они  сидят  на месте, играют  в  спокойные  игры, но при  этом  такие  тихие  занятия  не  занимают  более  десяти  процентов  от  общего  времени  бодрствования. Я, конечно, не  говорю  о  тех  детях, которые сутками  сидят  в  Интернете. Я  не  хочу  сказать, что  занятия  за  компьютером  ребёнку не нужны, просто  они  должны быть  разумно  ограничены. При  правильном  подходе  к  этой  теме, можно  сказать, что  занятия  на  компьютере  очень  полезны  и  занимательны  для  ребёнка. Но  если  всё  пустить  на  самотёк, то  занятия  на  компьютере  могут привести к нежелательным  последствиям, которые  могут  выражаться  расстройствами  психики, ухудшением  зрения. А ещё  постоянное «зависание» в Интернете  может  привести к тому, что  здоровый  ребёнок  не  сможет  полноценно  общаться  с живыми  людьми, с окружающим  миром. Нормальный  здоровый ребёнок обязательно должен бегать, прыгать, баловаться. Ведь именно в этом и выражается  полноценность настоящего и радостного  детства. И не удивительно, что здоровым детям и детям-инвалидам очень уж непросто найти  общий язык. Самым  лучшим  выходом из этой  ситуации  может быть  некий  компромисс, который  способен  урегулировать  эти  взаимоотношения  таким  образом, что  ни  та, ни  другая  сторона  не  будут  чувствовать  себя  ущемлёнными. Может  показаться, что всё это абсолютно  нереально, но  возможно  только  потому, что общество  просто  не  хочет  ни  думать  об  этом, ни  конкретно  этим  заниматься. Многие  считают, что  дети-инвалиды  должны  быть  изолированы от общества  здоровых  детей. Но  мне кажется, что  это  абсолютно неправильно. Случалось так, что мне  удавалось  наладить некоторый дружественный  контакт со здоровыми  детьми, но только  возникала  необходимость  в  том, чтобы  куда-то  бежать, то  все  такого  рода контакты оказывались бесполезными. Было такое время, когда  я  изо  всех  сил  пытался  хотя  бы немного в физическом  отношении  сравняться со здоровыми  ребятами. Но из этого  у  меня  ничего  не вышло. В  состязании  на  руках – я слабее, в  поднятии  тяжестей – куда  мне. Многим детям очень нравился  тот  факт, что  они  по  возрасту и габаритам  были  меньше  меня, но при этом  физически сильнее.

Помню, со  мной в одном  заезде был один  парень, который  стал  вожаком в нашем  отделении. Я  пытался  подружиться  с  ним и его  другом, но  они  меня  всячески  отталкивали от себя и высмеивали. Один  раз  получилось так, что этот «босс» оскорбил  меня  в  присутствии  девочек. Я  не  сдержался  и  ударил  его  кулаком  в  плечо. Он  кинулся на меня и прижал к стене. При  этом  он  пытался  меня  ударить.

Пока  он  искал  возможность  для  удара, у меня  каким-то  образом  получилось  выкрутиться  и  при  этом  ударить  своего  противника  коленом  в  пах. Он скрутился, присел. А  я  в  это  время  тихо  удалился. Потом, когда  мы  с  ним  встретились  в  следующий  раз, он  всё  же  хотел  мне  отомстить  таким  же  ударом. Но  никаких  действий не последовало. Были  только  слова, угрозы, но конкретных  действий  не  последовало. По-видимому, тот  парень  всё  же  стал  меня  опасаться. Кто  знает, что  я  ещё  «выкину». После  этого  мы  с  ним  практически  не  встречались. 

Был в моей  жизни  один единственный случай, когда я дрался  с  подобным  себе инвалидом. Притом, у этого парня  было  то  же  самое  заболевание, что  и  у  меня. Правда, его заболевание протекало  в  более лёгкой форме и, естественно, что  физически  он  был  значительно  сильнее  меня. Так как  я  довольно-таки неплохо  соображал, то  ни  у  кого  не  получалось  меня  обидеть, по  крайней  мере  словесно. Не  знаю, каким  образом, но  у меня практически  всегда  получалось  направлять  слова  своих  обидчиков  против  них  самих. Естественно, что  это  раздражало  многих  и  отрицательно  настраивало  против  меня. Не  помню, как  звали  того  парня, знаю  только, что  фамилия  у  него  была  Лобойко. Я  также не помню  причины, по  которой  мы  поссорились, но  разозлился  он  на  меня  очень  сильно. И  вот, когда  я подходил  к  дверям  своей  палаты, мы  встретились  с  Лобойко. Без  единого  слова  он  кинулся  ко  мне  с  кулаками. Но, я  всё  же  успел  забежать, если  можно  так  выразиться, в  палату. Лобойко ударом  ноги открыл  дверь, которая зацепила  меня. От  такого неожиданного удара я  упал на кровать, вернее присел. Я, как для себя, быстро  поднялся  и  кинулся  к  двери. Через приоткрытую дверь я начал  отбиваться рукой  от  наступавшего  противника. Хоть  я  и  был  инвалидом, но  всё  же  в наследство  от  отца  мне  досталась  жёсткая  рука  и  не слабый  удар. Пару раз  я  очень  сильно  ударил  его  рукой  и  все эти  удары  Лобойко  ощутил на себе. «Ах, ты!» – закричал он  и  с удвоенной силой стал  махать  ногами  и  руками, пытаясь  ударить  меня. Ни  один из его  ударов  цели не достиг, по-видимому, я  неплохо  уклонялся. А  вот  я  ещё  пару  раз  попал  по  нему. Прошло  ещё  совсем  немного  времени,  прежде  чем  Лобойко  утихомирился  и  предложил  мне  дружбу. Вот  так, недооценка  противника  может  сделать  сильного  намного  слабее  и  дать  некоторое  преимущество обижаемому.