ГЛАВА 4.

«Пятигорск. История моей любви. Поход и моя борьба».

Когда  человек  переходит  в  более  зрелый  возраст  и  начинает  относиться  ко  всему  более  осознанно, то этот  переход  никогда не проходит  гладко. Особенно  непросто  в  этом  вопросе  обстоят  дела  у  людей  с  различными физическими  недостатками. Когда  ты  ещё  ребёнок, то, как  бы  никаких  проблем  не существует  и  вовсе. Но  потихоньку, по  мере  взросления, ты  начинаешь чувствовать себя неполноценным  и  ненужным. Поэтому, появляется  огромное  желание  показать  и  доказать, что  ты  ничем  не  хуже  других  и  можешь  иметь  все  те права и привилегии, которыми  обладают  здоровые  люди. Конечно, можно  сказать, что  сами  по  себе  физические недуги лишают человека, даже имея  все  права  и  привилегии, возможности  для  реализации  этих  самых  прав  и  привилегий. При  определённых  обстоятельствах  такое  суждение  может действительно оказаться верным. Например, человек  с  ограниченными  физическими возможностями  не  сможет  работать  в  шахте, на  заводе, в  поле. Но  это, конечно, не  означает, что  такой  человек  не  может  быть  настоящим  другом,  не  может  дать  полезный  совет, не может любить, наконец. И  именно  о  любви  я  хотел бы  поговорить. Ведь любовь это великое  и, без  исключения  для  всех, особенное  чувство. Приходящая  любовь приносит  с  собой  дополнительные  силы  и  готовность  к  преодолению  любых трудностей. Когда  мне  исполнилось  семнадцать лет, то  я  как никогда стал нуждаться в том, чтобы  кого-то  любить  и  чтобы  кто-то  любил меня.

В  то  время, когда  я  серьёзно  влюбился  во  второй раз, мне уже было известно  наверняка, что  моя  первая  любовь – Виктория  не  испытывала, и  никогда  не  будет  испытывать  ко  мне  взаимного  чувства. История  моей  второй  любви  началась  в  1995-м  году, когда  я  в  очередной  раз  приехал  в  Пятигорск. На сей  раз, моей  избранницей  стала, как ни странно, тоже Виктория. Вика работала медсестрой  в  Пятигорской  клинике. Она  была  старше  меня на три года. Длинные чёрные  волосы  придавали  ей  какой-то  особый  чарующий  шарм. Влюбился  я  в  неё  с первого  взгляда. Конечно, с  моей  стороны, было  просто  очень  глупо  полагать, что  такая  эффектная  и  красивая  женщина  обратит  внимание  на  такого  никчемного  человека как  я. Каждый  взгляд  на  её  прекрасные  глаза  наполнял моё  сердце особенным  радостным  теплом, согревающим  душу, как  ласковое весеннее солнце. Со  временем, практически  вся  взрослая  часть  нашего  отделения  обратила  внимание  на  мои  чувства  к  медсестре  Вике. Ведь своих  чувств  я  не  в  силах  был  скрыть. Каждый  мой  нечаянный  взгляд на  прекрасный объект любви выдавал неприкрытое  чувство  несчастного влюблённого. Я  понимал, что  жизненная  реальность  вещь  упрямая  и  жестокая. Я  знал, что  мои  чувства, скорее  всего, вновь  разобьются  о  суровые  скалы  действительности. Но, несмотря  на  это, всё  же  хотелось  верить, что  на  этот  раз  будет  не  так. По  этой  причине  я  даже  стал  подумывать  о  том, чтобы  назначить  Вике  свидание. Так  вот, думая  о  свидании, я  решил  подготовить  место  встречи, которое  изменить  было  бы  нельзя. Я зашёл  в  одну  пустующую  палату  и  решил, что  именно  здесь  и  должно состояться  вероятное  свидание. На этом  свидании  я  хотел  признаться  Вике в любви. Но  пригласить  её  на это  свидание  я  так  и  не  осмелился. Вместо этого  я  написал  Вике  записку, в  которой  было  краткое признание и стихи. Стихи эти были не мои, а  из  песни  Розенбаума «Ау»: «Я  хотел подарить тебе песню, но сегодня это вряд  ли  возможно. Нот  и  слов  таких  не  знаю  чудесных, всё  в  сравнении с тобою  ничтожно…» Дальше  в  записке  я  писал  о  том, что люблю  её, что  жить  без неё не могу. А  записку  я  отдал  Вике, когда  встретил  её  в  коридоре. При  этом  я  смог  сказать  только: «Возьми, это  тебе». На  следующий день  я  спросил её о том, что  она  думает  по  поводу  прочитанной  записки  и  о  моих  чувствах  к  ней. Вика  сказала  мне: «Я  всё  понимаю…но, пойми  и  ты: между  нами ничего  не  может  быть…ты  всё  написал  прекрасно… но… я  не  могу…извини». Я  почувствовал  себя  очень  виноватым, извинился, и  всё – любви  больше  нет. Вот такой короткой и без продолжения  была  моя  вновь  неудавшаяся  любовь  к  Вике, но  уже  к  другой. Вика  была  другая, а  вот  результат  тот  же.

Но, несмотря  ни  на  что, в  скором  времени  я  вновь  ощутил  острую  необходимость  в  том, чтобы  начать  новое  самоистязание, то есть  снова влюбиться. Вновь  безответная  любовь? Да, конечно. Ну  и  пусть! Через  пару  дней  любовь  к  медсестре  Вике  испарилась. Иначе  и  быть  не  могло, ведь  мои чувства остались  вновь  не  востребованы. Но  у меня  появилась  новая  любовь, которая  возникла  к  санитарке  Оксане. Оксана  была  старше  Вики  на  два  года. Она  училась  на  четвёртом  курсе  Института фармакологической медицины. Оксана, в отличие от Вики, была  светловолосой  и  более  высокого  роста. Моя  очередная  любовь была родом  из  Николаевской  области, как  и  моя  мама. Больше  всего  в  Оксане меня привлекала  её  добрая  душа  и  искренность. Но  о  своих  чувствах  Оксане  я  так и  не  рассказал. Конечно, молодая  и  очень привлекательная студентка работала в детской клинике  не  от  хорошей жизни. Просто  ей  необходимо  было  зарабатывать деньги  на  жильё  и  питание. У  Оксаны  был  отец, но  жил  он где-то далеко, в другом  городе. Её  отец  был  на  пенсии  и, естественно, ничем  особо  помочь  не мог. Я  очень  уважал  Оксану  за  то, что  она  сама, практически  без  чьей-либо помощи  и  поддержки, устраивала  свой  жизненный  путь. В  ней  сочетались  редко  сочетаемые  вещи: доброе  сердце, ум  и  внешняя  красота. Будучи  на  лечении  в  клинике  я  мог  лицезреть  даму  своего  сердца  во  все  будние  дни. Только  в  субботу и воскресенье  у  меня  не  было  возможности  видеть  Оксану. Я  всегда  с  нетерпением  ждал  понедельника. Не  знаю  точно, любил  ли  я  её, но  что  любовался это точно. Любуясь  ею, мне  представлялось, что  это  моя  девушка, с  которой  мы  очень любим  друг  друга. Оксана  неплохо  сдружилась  с  моей  мамой. А  ведь, на самом деле, они  были  чем-то  очень  похожи  друг на  друга. Мама  всегда  старалась  выслушивать  все  беды  и  проблемы  любого  человека, который бы обращался к ней от всего  сердца  и, кроме того, по возможности пыталась что-то посоветовать, помочь, поддержать. И  мне  кажется, что  именно  в  вопросах взаимовыручки и доброго отношения  к  другим  людям, моя мама  и  Оксана были очень похожи. И, возможно, что  именно  сходство  Оксаны  с  моей  мамой  и  было  главным  фактором, повлиявшим  на  моё  совсем  не  равнодушное  отношение  к  своей  возлюбленной. Мне  очень  хотелось  пообщаться  с  Оксаной. Нет, иногда  я  разговаривал  с  ней, просто  хотелось  намного  большего  общения, которое  бы  выходило за рамки: «Привет! Как дела?» Моя  любовь  к  Оксане  не  носила  такой открытый характер, как любовь к Вике. Помню, мне  очень  нравилось, когда  Оксана  оставалась  в  ночную  смену. Тогда  у  меня  появлялась  возможность  поговорить  с  ней.