Как-то  раз, в  один  из  тех  дней, когда  мы  с  отцом  и  мамой  приехали  на  очередной  сеанс  к  психотерапевту. Кабинет  Елены  Викторовны  находился  на  третьем  этаже. А  лестница  там  дворцового  типа  с  высокими  мраморными  ступенями. Идти  по  этим  супеням  самостоятельно  я  не  мог. И  по  этой  причине  отец  нёс  меня  на  руках. Когда  мы  добрались  до  третьего  этажа, отец  поставил  меня  на  ноги  и  мы  пошли  к  кабинету  Елены  Викторовны. Возле  кабинета  нам  пришлось  немного  подождать. Через  минут  пять  из  кабинета  вышла  какая-то  девушка, и  мы  с  отцом  зашли  в  кабинет. Мы  поздоровались  с  Еленой  Викторовной, после  чего  я  по  предложению  врача  сел  в  кресло. Отец  пошёл  обратно  к  машине.

– Ну, как  дела? – спросила  Елена  Викторовна, – как  добрались?

– Да  ничего, –сказал  я, – добрались  мы  нормально. Только  вот, отец  сильно  устал.

– Он, наверное, сегодня  плохо  себя  чувствует? – поинтересовалась  врач.

– Нет, – ответил я, – просто  ему  все  три  этажа  пришлось  нести  меня  на  руках.

– Да?! – удивилась  она, – а  я  думала, что  ты  сам.

– Увы, нет. Я  уже  не  могу  самостоятельно  взбираться  по  лестницам, тем  более  по  таким  высоким.

– Ну  что, ты  захватил  с  собой  Библию, чтобы  показать  те  места, в  которых  ты  читаешь  об  исцелениях?

– О, я  забыл! – сказал  я, действительно  забыв, о  чём  мы  в  прошлый  раз  договаривались  с  Еленой  Викторовной.

Да  и  не  удивительно, что  я  забыл  об  этом. Ведь  постоянно, и  днём  и  ночью, я  только  и  думал  о  том, что  мне  станет  плохо  и  я  умру. Кроме  этого  я  мало  о  чём  думал  вообще. В  тот  день, впрочем, также  как  и  всегда, сеанс  прошёл  хорошо. После  сеанса  я  чувствовал  себя  бодрым  и  уравновешенным. А  вообще, из  этих  сеансов  и  наших  бесед  с  врачом, я  для  себя  сделал  вывод, что  Елена  Викторовна  отличный  врач  и  очень  хороший  человек. Когда  мы  прощались, то  Елена  Викторовна  сказала  мне  о  том, что  в  любое  для  неё  свободное  время  я  могу  звонить  к  ней  в  Донецк, и  она  будет  проводить  для  меня  короткие  сеансы. Был  я  у  психотерапевта  на  сеансах  четыре  раза. Должен  был  я  и  в  пятый  раз  посетить  врача. Но  этому  не  суждено  было  случиться. Когда  мы  с  родителями  и  ещё  с  одним  пассажиром (нашим  знакомым)  возвращались  домой, то  по  дороге, ещё  в  Донецке, мы  попали  в  небольшую  автомобильную  аварию. На  светофоре, не  соблюдая  необходимой  дистанции, сзади  в  нашу  машину  врезался  микроавтобус. За  несколько  секунд  до  аварии  я, c  приятным  ощущением  после  сеанса, расслабился, откинул  голову  на  подголовник  и решил  вздремнуть. И  тут  вдруг... Бах! Я  почувствовал  резкую  боль  в  шее. Но, Слава  Богу, удар  был  не  таким  сильным  и  никто  не  пострадал. Мне  сначала  показалось, что  мы  влетели  в  открытый  канализационный  люк. А  потом  узнал, что  сзади  нашу  машину  ударил  микроавтобус. Отец  вышел  из  машины  и  пошёл  к  тому  парню, который  был  за  рулём  микроавтобуса. Они  договорились  съехать  с  дороги  и  уже  возле  тротуара  во  всём  разобраться. Когда  мы  подъехали  к  тротуару  папа, мама  и  наш  знакомый  вышли  из  машины. Я  оставался  сидеть  в  машине. А  они, вместе  с  тем  парнем, оправились  искать  милицию. Ведь, как  говорит   народная  поговорка, что  когда  милиция  нужна, то  её  никогда  нет  рядом. Милицию  они  нашли. Но  после  того, как  один  из  ДАЇшников  проверяя  документы  водителя  микроавтобуса, узнал  на  кого  тот  работает, у  милиции  пропало  всячесоке  желание  с  нами  связываться, вернее, не  с  нами, а  с  тем  парнем. А  тот  ДАЇшник  сказал  только: «Разбирайтесь  сами!». После  этого  милиция  вообще  уехала. Но  тот  парень  всё  же  заплатил  за  ремонт  машины. Тех  денег, в  принципе, на  ремонт  хватило. Всё  бы  и  ничего, да  только  все  мои  сеансы  у  психотерапевта  пошли  насмарку. Ведь  во  время  того  разбирательства  с  аварией  я  очень  сильно  переживал. На  меня  нахлынули  все, вроде  бы  только  недавно  забытые  страхи, но  только  с  ещё  большей  силой. Я  понимал, что  всё  хорошо  и  не  стоит  волноваться. Но  только  вся  эта  неожиданность, связанная  с  аварией (хотя, наверное, аварии  всегда происходят  неожиданно), сбила  меня  с  толку  и  не  дала  вовремя  сосредоточиться  и  успокоиться. Вернувшись  домой, у  меня  пропало  всякое  желание  снова  ехать  в  Донецк  или  в  какой-нибудь  другой  большой  город. Тогда, ещё  на  своих  сеансах, для  успокоения  нервов, Елена  Викторовна  предложила  мне  попробовать  пить  таблетки "Феназепам". И  в  той  стрессовой  ситуации, связанной  с  аварией, я  выпил одну  таблетку "Феназепама".  Это  помогло  мне  немного  успокоиться. Потом, ещё  на  протяжении  четырёх  лет  я, время  от  времени, употреблял  те  таблетки, так  как  не  находил  в  себе  силы  успокаивать  нервы  самостоятельно. 

После  того, мы  к  психотерапевтам  больше  не  обращались. К лету  1998-го  года  я  постепенно  стал  приходить  в  себя. Немного  освободившись  от  страха, я  вновь  принялся  за  различные  физические  упражнения. Я  снова  стал  заниматься  на  тренажёре  Дикуля, на  велотренажёре. Потихоньку  я  начал  учиться  бороться  со  своим  страхом, более  уверенно  вести  себя  во  время  стрессовых  ситуаций, связанных, прежде  всего, с  моими  приступами. Правда, давалось  мне  всё это  с  очень  большим  трудом. Наступали  такие  моменты, когда  мне  казалось, сто  как  в  психологическом, так  и  в  физическом  плане, у  меня  абсолютно  всё  получалось. Но  проходило  совсем  немного  времени, и  я  снова  впадал  в  уныние  и  был  очень  неуверен  в  том, что  когда-либо  выйду  из  этого  жизненного  кризиса. Но  всё  же, желание  жить  и  стремление  к  улучшению  моего  здоровья, были  немного  сильнее  всех  отрицательных  настроев. Так  что  моя  уверенность  в  своих  силах  росла, правда, очень  и  очень  медленно. Также, я  постепенно  увеличивал  физические  нагрузки. Так  что, по  мере  того, как  росла  моя  психологическая  уверенность  и  стабильность, росли  и  физические  нагрузки. И  всё  чаще  мне  казалось, что  вот-вот  должен  наступить  такой  момент, когда  временные  улучшения  станут  закрепляться  и  тогда  уже  никто  и  ничто  не  сможет  сбросить  меня с  желанной  высоты. Но  как  всегда, обязательно  что-то  мешало  и  делало  вот  уже  близкую  цель, такой  далёкой. Так  происходило, что  во  время  некоторых  улучшений  то  ли  вновь  возобновлялись  приступы, то ли  я  снова  переживал  по  поводу  каких-то  своих  личных  наболевших  тем, а  то  и  просто  какие-то  травмы, ушибы, растяжения, также  приводили  в  уныние. Но  бороться  со  всем  этим  было  крайне  необходимо. Я  знал, что  если  сдамся, то  моя  основная  болезнь  очень  быстро "съест" все  мои  мышцы, и  тогда  всё – инвалидная  коляска. А  если  не  будет  движения, то  ослабевший  иммунитет  не  сможет  бороться  даже  с  элементарной  простудой. Также  произошло  и  с  моим  братом. После  простуды  у  него  возникло  обострение, после  чего  он  заболел  воспалением  лёгких. А  после  того, ослабленный  организм  был  просто  не  в  силах  бороться  за  жизнь. Я  всегда  помнил  о  своём  брате. Помнил  я  также  и  том  насколько  мой  брат  был  бесстрашен  и  насколько  сильно  он  любил  жизнь. Впрочем, каждый  из  нас  очень  сильно  любит  свою  жизнь, если, конечно, на  самом  деле, знает  её  бесценную  цену. Так  и  я, поняв  ценность  жизни, на  первое  место  поставил  свои  физические  упражнения. И  ничего  важнее, кроме  этих  занятий, в  моей  жизни  не  было. Но  всё-таки, не  хватало  чего-то  ещё, чего-то  самого  важного. Ведь  все  должны  понимать, что  человек  не  металл  и  не  камень. И  здоровье, какое  бы  оно  ни  было  крепкое, всё  равно, когда-нибудь, уйдёт. Я  понимал  и  это. Очень  хотелось  чего-то  духовного. Я  был  уверен, что  Бог  есть. Но  теперь  ещё  нужно  было  к  Нему  придти. Переживания  и  размышления  того  времени  я  выразил  в  стихотворении.